– Сейчас в Казахстане мы насчитываем уже 14 сотрудников правоохранительных органов, которые, соприкасаясь с террористами и экстремистами, попали под их влияние и на сегодняшний момент отбывают наказание по соответствующим статьям, – поделился информацией специалист. – Поэтому первая проблематика касается выявления членов нетрадиционных религиозных течений и приверженцев радикальных идей, способных «запудрить мозги» любому из нас. А уже потом мы стараемся работать с ними процессом переубеждения. В западной и российской среде с этим работают уже не первый год и четко определили, что есть новое религиозное движение или секта, в мусульманской среде это, к сожалению, не сформулировано. Наши теологи до сих пор становятся заложниками данной ситуации, мы рассуждаем лишь теологически: все их посылы – лишь к Корану и Сунне. Исходя из этого нам нужны критерии и стандарты: является ли тот или иной человек опасным для семьи и общества. Поэтому на первом уровне мы берем отношение к традициям, а уже потом в той или иной степени политическую мотивацию, то есть использование религиозного учения в качестве инструмента роста политического влияния. На примере салафизма, течений Хизбут тахрир и Ихуан муслимин они лишают нашу молодежь ее культурной идентичности, политизируют религию и вводят молодое поколение в радикальные установки. Нельзя обойти стороной еще один критерий, по которому определяются нетрадиционные учения. Это лояльность по отношению к обществу и понятию Родины. К сожалению, это часто замечается у людей, отбывающих наказание в исправительных учреждениях. У них отсутствуют понятия Родина и патриотизм. Четвертым пунктом я бы выделил законопослушность и отсутствие криминализирующих элементов в учении. Традиционное учение Ислама имеет законодательную природу, а вот то, что мы сегодня наблюдаем в Западном Казахстане – тахрир и псевдоджихад – нет.

– Насколько сложно переубедить потенциального экстремиста отказаться от навязанного учения и вернуться к традиционному восприятию мира?

– Очень непросто. Начиная с 2011 года мы провели с террористами более 500 встреч. Неделю назад я общался с семью из них, которые совершили акт терроризма 5 июня в Актобе. И знаете, главное их отличие от традиционных знаний в том, что они не знают основ Ислама, их уровень настолько низок, что воспринимается он, как что-то совершенно иное. Такое сегодня называют синдромом богослова, когда нашей молодежи раздают полномочия исламских ученых и они идут проповедовать с искажением смысла учения. Наша задача на этом этапе, чтобы подобный человек увидел свой реальный уровень знаний.

– В то же время можно отметить силу этих проповедников, раз вы приводите в пример работников правоохранительных органов, перебежавших на ту сторону. Почему это происходит?

– Это вирус. Любой человек, который соприкасается с ним, подвержен вероятности заражения. Я разговаривал с доктором юридических наук из Таджикистана Шокиром Хакимовым и он рассказал о главе республиканского ОМОНа, который уехал в Сирию, воевать за ИГИЛ. Это полковник, психологически устойчивый человек, со всеми материальными условиями и социальным статусом. О чем можно еще говорить?

Николай Жданов

Total.kz